Заебало одиночество, заебало небо.
Лето пронеслось, будто его и не было.
Годы пронеслись будто их и не было
В душе моей никогда, словно всё это
Было неким откровением для кого-то,
Кто писал эти строки когда-то до меня.
Вступив на дорогу, без бывшей скромности
Я надеялся, пытался, черт возьми, верил
Будто город, бывший мне чуждым
Повернётся ко мне передом новым
Пока не увидел я снова в диоптриях
Своего замызганного слога
Все ту же неподкупную и безликую
Бесконечную дорогу без памяти и бога.
В будущем меня ждёт все то же -
Непонимание, абсурдность, оковы.
Которых я так пытался избежать
В надежде увидеть в жизни бога,
Которого не видел я никогда в оковах,
Что опутывали меня снова и снова,
Когда солнце зашло вдруг за тем домом,
Где скрывались пустые, обшарпанные,
Залитые мазутом ноты, из которых
Изредка доносились стоны ушедших,
Глупых и никчёмных страстей былого.
Но это ли ново, когда всё уже было -
Повторялось, возвращалось, извращалось, завлекалось и расторгалось под сенью закатных лучей.
И вот я снова допиваю чай без вкуса.
Дожигаю сигарету за сигаретой, стоя
На обрыве моего крыльца, слушая
Срывающуюся с крыши росу прямо на ноги, которые задубели от холода.
Но ведь это не ново, так всегда было.
Люди, звери и черти подтвердят это законами, что написаны и утверждены
В книгах, написанных во имя слепого,
Скрывающегося на свету и под тьмой,
Который не внемлет укоров и взоров.
Ведь это, его величество, поганое,
Одинокое как и мы, но всё же,
Искреннее, вечное как любое вето.
Настоящее и неподкупное слово -
Одиночество моё, смешное...
(xx.xx.23)
